4 января демонтажная компания “Прайд” по заказу строительной компании КВС попыталась незаконно снести обладающие признаками объектов культурного наследия здания на Хрустальной ул, 1. Это был т.н. “новогодний снос”, «снос выходного дня» — наиболее вероломные и беспринципные застройщики каждый год именно в зимние каникулы, когда Смольный полностью самоустраняется от строительного беспредела, ломают то, что ломать нельзя. На этот раз снос градозащитникам помог остановить Следственный комитет. Сейчас здания признаны вещдоками. Тем временем в КГИОПе рассматривается наша заявка на выявление зданий (1941 и 1954 годов постройки) в качестве объектов культурного наследия. Мы запускаем “Хрустальный марафон” — на протяжении нескольких недель будем публиковать экспертные мнения о ценности этих зданий.

Михаил Павлович Тубли, автор (совместно с В.Горюновым) знаменитой монографии «Архитектура эпохи модерна» (1992 г.). Среди прочего, в 1970 — 1982 гг. заведовал научным отделом КГИОПа.

“С большой тревогой узнал, что в моем любимом городе начался снос двух зданий в Невском районе. Их строительство осуществлялось в так называемый «сталинский период» советского зодчества, который в наше время начал интенсивно изучаться историками архитектуры.

По моему мнению, эти здания выделяются из фоновой застройки, так как, несомненно, обладают архитектурно-исторической, художественной и градостроительной ценностью.

Их значение в том, что они выразительно характеризуют стилевую неоклассическую тенденцию в советской архитектуре предвоенного и послевоенного периодов. К сожалению, я не знаю имен архитекторов, проектировавших эти здания, но, несомненно, эти зодчие обладали высокой профессиональной культурой.

Утрата этих зданий нанесет значительный эстетический и исторический ущерб этому фрагменту застройки Невского района и архитектуре Петербурга в целом. Я призываю губернатора города и общественность остановить этот ничем не обоснованный снос”.

Виктор Михайлович Файбисович, ведущий научный сотрудник Государственного Эрмитажа:

«На протяжении десяти лет своего существования знаменитый журнал «Старые годы» вел рубрику «Летопись вандализма». Более чем сто лет спустя, в наши дни, тема вандализма остается по-прежнему актуальной: попытка снести дом на ул. Хрустальной не может быть квалифицирована иначе. Для того, чтобы осознать эту попытку как вандализм, вовсе не нужно быть ни сталинистом, ни архитектором — то, что эти дома являются характернейшими памятниками своей эпохи, видно невооруженным глазом. О мемориальной ценности бывшего здания научно-исследовательского центра ракетных войск и артиллерии (НИЦ РВиА) я уже не говорю: санкцию властей на его разрушение очень трудно увязать с популярным ныне поиском лиц, своими действиями дискредирующих Российскую армию.»

Василий Михайлович Успенский, научный сотрудник Государственного Эрмитажа, хранитель, куратор выставок-блокбастеров «Палладио в России» и «Линия Рафаэля»

«Два здания на Хрустальной улице, 1 являются важными памятниками советской архитектуры середины XX века. Их строго выверенная, ясная и благородная архитектура – образец творческого развития классических форм дореволюционного зодчества, связующая нить между Санкт-Петербургом и Ленинградом. Эти здания безупречно вписываются в архитектурный облик города, сохраняя его классический строй, и могут являться образцами для сегодняшних проектировщиков.

Здания на Хрустальной улице были построены в 1940-е-1950-е годы, время колоссальных испытаний как для для всей страны, так и для Ленинграда. Их строителями были люди, принадлежащие к поколению героев, а предназначением – создание военного щита для нашей Родины. Таким образом их разрушение может быть квалифицировано как преступление – как против искусства архитектуры, так и памяти нашего народа».

Илья Евгеньевич Печёнкин, зав.кафедрой РГГУ, кандидат искусствоведения:

“Архитектура советского времени является одним из неотъемлемых пластов материальной истории Петербурга. В разговоре об архитектурном наследии важно избегать вкусовщины и понимать, что критерием ценности не может служить только возраст здания или громкое имя архитектора.

Историческая ценность застройки 1930—1950-х годов (даже так называемой «рядовой»), как думается, нами ещё не вполне осознана. Была и есть тенденция воспринимать сталинский «большой стиль» в архитектуре сквозь призму политических коннотаций – как абсолютное зло или, по крайней мере, как курьёз.

Истина же в том, что бездарные вещи создавались во все эпохи, но наряду с ними – и другие. И вот здесь происходит самое печальное: мы теряем то, что ещё не поняли и даже толком не разглядели.

Это особенно чувствительно для Петербурга, который, при всех его знаменитых шедеврах является городом очень высокого качества массовой застройки; так сложилось в XIX и начале ХХ века, а потом, под лозунгом «освоения классического наследия», эта традиция сохранялась и в Ленинграде.

То есть вот эти точечные сносы – не какая-то проблема узкой корпорации архитектуроведов и неравнодушных петербуржцев, а прямая угроза сохранению идентичности города”.

Павел Петрович Игнатьев, скульптор, автор памятника Доменико Трезини на Университетской набережной:

“Я хорошо знаю эти дома. Летом я участвовал в съемках фильма, который проходил перед фасадом дома на Хрустальной. Два эти здания, особенно бывший институт с башней, придают своеобразие району. Хорошо сориентированные, пропорциональные и просто несущие в себе историю, они — здания — при грамотном включении в новый жилой квартал придадут ему индивидуальность, станут центром самоидентификации и локальной привязанности. Девелоперы и маркетинговые отделы строительных компаний ищут и придумывают истории для новых жилых комплексов, а тут — готовая и подлинная история. В Москве существует специальная программа (Город без окраин) по приданию каждому муниципалитету своего «лица», поиска подлинной истории. В данном случае — все настоящее, и приличной архитектуры. И самое главное, все понимают, что лучше существующего вряд ли построят”.

Степан Владиславович Липгарт, руководитель Архитектурного бюро «Liphart Architects»:

“Послевоенная архитектура Ленинграда — особенный пласт в истории отечественного искусства. Сочетание сильнейшей классической архитектурной школы и светлого победного пафоса, превозмогшего смерть города, привели к массовому появлению зданий самого высокого художественного качества.

Ленинградская архитектура 1940-х, первой половины 1950-х годов в абсолютном большинстве случаев — плод благородного и нестяжательного труда архитекторов, чей профессиональный уровень сегодня в принципе недостижим.

Восстановленное, вновь построенное в то время в целом немыслимо расценивать как нечто рядовое и возможное к равнозначной замене. Напротив, эти здания в абсолютном своем большинстве от своего появления по сути — памятники. Памятники возрожденному героическому городу, людям, самоотверженно и тяжело возвращавшимся к жизни, воскрешавшим порушенное в годы войны.

Очевидно, наследие послевоенной архитектуры — сущность невозобновляемая, обладающая безусловной художественной ценностью, неотъемлемая часть российской культуры, славной, драматичной истории города и Отечества. Его разрушение недопустимо и безнравственно”.

Дмитрий Сергеевич Хмельницкий, историк сталинской архитектуры:

“Эти здания имеют и художественную, и историческую, и – главное! — градостроительную ценность. Их снос нанесет невосполнимый ущерб сложившейся в этом кусочке Петербурга архитектурной среде”.

Юрий Осинин, руководитель студии архитектурной керамики:

“Дома на Хрустальной улице, 1 — это не безликая типовая застройка. Не будет преувеличением сказать, что их можно ставить в один ряд со знаменитыми высотками Москвы по качеству архитектуры. Нет никаких сомнений в том, что эти дома должны получить охранный статус памятников архитектуры, а вместе с этим и защиту от произвола”.

Михаил Золотоносов, обозреватель журнала «Город 812»:

“С моей точки зрения, несомненно следует сохранить дом 1 по Хрустальной ул., в котором размещался Научно-исследовательский центр ракетных войск и артиллерии. Здание, построенное в 1954 г., представляет собой характерную для послевоенного времени постройку в стиле сталинского ампира (или неоклассицизма) со всеми положенными стилю признаками: фронтон, четырехколонный портик, который фронтон поддерживает, дентикулы, которые фронтон оформляют, квазикоринфские капители (упрощенные по сравнению с классическим образцом), декор над окнами четвертого этажа в виде лавровых венков. Здания такой архитектуры, например, построенные по проектам А.М.Фромзеля на Кировском – Каменностровском пр., сохраняются и украшают город. Имеет смысл сохранить такое здание и в этом районе. Да, оно удалено от центра, оно не окружено однородным архитектурным контекстом, какой присутствует на Кировском пр., вокруг нынче ставят дома, лишенные вообще какого-либо стиля, градостроительная ситуация здесь, можно сказать, отсутствует вообще, уничтоженная сносом прежних зданий и хаотичным внедрением новых. Но, возможно, именно этот образец нормальной архитектуры станет стимулом для того, чтобы в застройку «дикого поля», стимулирующего инвесторов к полной вседозволенности и безбашенности, был внесен какой-то порядок и смысл”.

Петр Кшиштофович Завадовский, архитектор, исследователь архитектуры ХХ века, преподаватель МАРХИ (Московский архитектурный институт):

“Здание Научно-исследовательского центра ракетных войск и артиллерии ВС РФ на Хрустальной ул.1, является ценным примером архитектуры ленинградской школы 1940-50-х годов. Его утрата станет очередным ударом по архитектурному наследию Петербурга. Поддерживаю требования его сохранения”.

Мария Евгеньевна Игнатьева, профессор, ландшафтный архитектор, воссоздавала в Летнем саду брусничные партеры (газоны) по архивам XVIII века:

“Санкт-Петербург — уникальный город-музей. Каждая историческая эпоха представлена в Петербурге замечательными архитектурными и садово-парковыми комплексами. Каждый исторический период и его архитектура уникален и вносит свой вклад в неповторимый облик города на Неве. Многие здания, построенные в советскую эпоху, отличаются высокой архитектурной, исторической и градостроительной ценностью. К этой категории относятся и здания на Хрустальной улице.

Архитектура советского периода, к сожалению, остается недооцененной. В последние десятилетия движение к глобальной функциональной архитектуре приводит к потере ценнейших объектов архитектуры, что грозит потерей уникальности петербургского ландшафта и заменой исторических зданий объектами рутинного модернизма.

Поэтому сохранение зданий советского периода, обладающих историко-градостроительной ценностью, является очень важной задачей”.

Андрей Бархин, архитектор, историк архитектуры:

“Архитектура Ленинграда 1940-1950-х, выстроенная в годы восстановления города после блокады, была осуществлена тогда на очень высоком уровне. Это позволяет рассматривать застройку тех лет как полноценный и очень изысканный, выразительный ансамбль, выделяющийся в архитектурно-градостроительной ткани города. Таковы многочисленные здания, выстроенные и в районе Большого пр. ПС, и на Московском пр.

К этому ансамблю послевоенной архитектуры Ленинграда относятся и здания на Хрустальной ул. 1 и 1б.

Наиболее выразительным и ценным здесь является здание, которое эффектно решает собой угол на пересечении улиц (ул. Профессора Качалова и Хрустальной ул.), его центр выделен четырехколонным портиком красивых пропорций и завершен элегантной башней, напоминающей античный памятник Лисикрата.

Архитектурный ансамбль Ленинграда первых послевоенных лет и шире — эпохи 1930-1950-х — представляет собой замечательный вклад наших предков, наших архитекторов и строителей в украшение города. Он требует внимания и защиты, сохранения и в отдельных случаях реставрации”.

Владислав Дегтярев, кандидат культурологии, старший научный сотрудник РГПУ им. Герцена, преподаватель Академии Художеств:

“Как ни парадоксально, ностальгия по всему советскому, охватившая значительную часть общества, не способствует сохранению советского архитектурного наследия. Здания, построенные в 1930-е – 1950-е годы, оказываются наиболее уязвимой частью городской застройки даже несмотря на то, что они представляют значительный интерес с архитектурной и градостроительной точки зрения. Обилие работ, посвященных архитектуре сталинского периода, пока что не способно изменить эту печальную ситуацию. Только за два последних года мы лишились Лабораторного корпуса НИИ постоянного тока на улице Курчатова, Конструкторского бюро специального машиностроения на Лесном проспекте и Административного корпуса «Ленэкспо» – выдающихся зданий, активно формировавших городскую среду. И если градозащитникам, кажется, удалось отстоять медсанчасть Завода им. Калинина на улице Одоевского и ВНИИ целлюлозно-бумажной промышленности на 2-м Муринском проспекте, это не уменьшает боль потерь.

Как бы критически мы ни относились к СССР, целенаправленное уничтожение архитектурных памятников советского времени оправдывать нельзя. Сталинская архитектура – сложное и многоплановое явление, нуждающееся в дальнейшем исследовании. Поэтому мы должны сделать все возможное для сохранения архитектурных свидетельств нашего общего прошлого”.

Иван Толстой, литератор и журналист:

“Всякий раз, возвращаясь из поездок, с тревогой и надеждой всматриваюсь в улицы моего любимого города: какой магазин возник на месте прежнего, что перекрасили, огородили, где срубили деревья. Из глубин метро всего этого не увидишь, слава Богу есть общественный транспорт.

Когда все по-прежнему, жива надежда коренного петербуржца на лучшее, когда затевается очередной снос – возникает мучительная тревога.

«Сталинская» архитектура осталась чуть ли не последним бастионом, за которым можно укрыться от неразумных действий и планов разрушителей городского лица. Разумеется, дело инженеров и архитекторов — доказывать прочность строений 1941-го и 1954-го годов на Хрустальной улице, 1. Но защита художественной и исторической ценности – это не только технический вопрос, это тема для общественности, для деятелей культуры, историков города, пекущихся о непреходящей славе Петербурга.

Наша память хранит не только Петровскую или Пушкинскую эпохи, не только Серебряный век или конструктивизм. Для петербуржца не менее важна и середина ХХ столетия, связанная с трагедией века, с удержанием и развитием культурных традиций, с мучительным прорастанием нового.

Уничтожение памятников гражданского строительства середины ХХ века (в данном случае – построек 1941 и 1954 годов), как бы обрамляющих Блокаду, звучит словно презрение к петербургской истории, плевок в сторону наших отцов и дедов.

Аргументы охотников за лакомыми кварталами должны отступать перед доводами Памяти великого города. Мы – граждане до тех пор, пока у нас есть Город. Иначе нам грозит одичание и превращение в странников”.